Номинация “Литературное творчество”

Автор: Черкасова Галина Михайловна, с. Миасское

“Иванова яблоня” (сказка-быль)

«Про людей хороших, лицом пригожих, умелых и смелых – быль с небылью вместе…» С.И.Черепанов

«Где родился, там и пригодился», – не зря говорят так умные люди. Иван ещё не знал эту поговорку, но чувствовал, что Господь не обидел его. В самой лучшей уральской деревне родился и жил Иван. Непростая была деревня, казацкая. Казаки на вид народ суровый, но дружный. Строгость присутствовала в их характерах: и в семейной жизни, и в воинской службе, и в земледельческом труде. Так бы и у Ивана жизнь, как речка, потекла. Ему было семнадцать годков, когда налетели ветры буйные, запылали костры яркие, брат на брата пошел, многое перепуталось. Революция как резинкой стирала и меняла привычный уклад. Беспокойное настало время. А тут еще у Ивана мать померла, а отец оказался в рядах атамана Семенова. С ним и в Харбин ушел, где и затерялись его следы. Ни одной весточки больше не было. Остался на руках у парня младший брат Василий. Ох, и трудно им пришлось. Да и кому тогда легко было. Хоть сила и молодая, но труд крестьянский тяжелый, с какого боку не подойди. Сколько потов сойдет, пока сена накосишь, дров в деляне напилишь, топором намашешься пока нарубишь их, посеешь и соберешь урожай, скотину вырастишь. Бесконечна деревенская работа. Зато и радостей хватало: от запаха скошенной подсыхающей травы кружится голова, горящие в подтопке березовые и сосновые поленья согревают дом, собранный урожай обещает сытую зиму. Подросшие телята благодарно сосут по привычке руку, и от них еще пахнет молоком.  А ранние рассветы с розовой зорькой, поздние закаты, волны ржи и пшеницы в поле, запахи земли, леса, реки, цветущих деревьев и кустарников наполняли душу Ивана необъяснимой радостью и счастьем. Так рождалась любовь и привязанность к родному краю, несмотря на все тяготы жизни.

Долго ли, коротко ли, но жизнь шла вперед. Закончил училище Василий и осел в городе. Иван выучился на учителя. Стал работать в деревенской школе, женился. Жить бы да радоваться, а тут война! В августе 1941 года у Ивана родился сын, а в 1943 году – дочь. Вскоре его призвали на фронт. Победу он встречал в Берлине. В короткие передышки между боями вспоминал Иван свою деревеньку, примостившуюся на берегу Миасса, отцовскую заимку, где каждый кустик знаком. Вспоминал запах кружевного дымка из печных труб, запах талой земли, пробуждающейся под плугом навстречу солнышку. Истосковалась душа, истосковались руки по привычной крестьянской работе. Вернувшись домой с фронта, начал Иван учительствовать, как и раньше. А сердце, видевшее столько боли и горя на войне, просило чего-то чистого, красивого. И стал Иван сады разводить. Их тогда на Урале не так много было. Суровы уральские зимы. Но и у Ивана характер крепкий, настойчивый, казацкий. Больше всех деревьев любил он яблони. Разговаривал с ними как с людьми. Расцветут яблони, окутаются бело-розовым нарядом, а Иван им ласково молвит: «Ах, вы, невестушки мои, красавицы!» и ведь надо же, тут и ветерок пробежит, ветки яблоневые начнут покачиваться – кивать, благодарить за речи добрые, приятные, душевные и за уход. Не покладая рук трудился Иван. Природа одаряла его щедрым урожаем.  Часто повторял он немного грубоватую, но верную пословицу: «Как потопаешь, так и полопаешь». Сто лет собирался жить Иван. Бабушка его столько прожила, но у каждого свой век. Лет сорок как нет Ивана. Осталась от него на память яблонька – дичка за двором у дороги. Эта яблонька какая-то особенная: всегда на ней много плодов и птиц.  Наверное, потому что растил её Иван с отцовской любовью: чтобы веточки у яблони не обломала проходящая детвора, он после цветения срезал завязь, а соседям говорил: «Пусть сил набирается яблонька, потом угощать будет». А уж когда яблоня вошла в возраст и вправду стала радовать всех вокруг ароматом бело-розовых   цветов весной, прохладой в жаркий летний день, золотистым нарядом осенью, ярким костром ранеток на фоне белого снега зимой. А еще зимой яблоньку украшали прилетевшие на нее птицы. Думаю и тут не обошлось без Ивана. Все живое он любил и жалел. Птицы на яблоньке были похожи на ёлочные игрушки, только живые и веселые. Развеселишься тут, пожалуй, увидев такое гостеприимство и щедрость. Попробуй найди зимой еду. Соберутся на яблоньке птицы, и такая круговерть начнется! Стайками прилетают дружные свиристели.  Цвенькают синички. Деловито шныряют воробушки, подбирая упавшие яблочные семечки. Важно покачиваются на веточках красавцы снегири. Смотреть на них одно удовольствие, так и кажется, что они разговаривают на своем птичьем языке и понимают друг друга.

         Однажды на яблоньке появились новенькая птичка. Она была с небольшого голубя, с длинным хвостиком, жёлто-красного оперения, с крепким клювом. Незнакомка оказалась самкой щура. Ну раз самочка, значит будет Щурочкой. Каждое утро она прилетала на яблоньку и начинала свою трапезу. Насытившись, Щурочка отдыхала на яблоневых веточках. У неё появились любимые места, на которых она чаще всего сидела. Спустя какое-то время  в птичьей трапезной началась другая жизнь. Беспокойная. К удивлению, яблонькой пыталась управлять Щурочка. Она начала гонять птичек с яблони. Особенно доставалась свиристелям. Когда Щурочка выгоняла одну свиристель, то улетала вся дружная стайка. Но голод не тетка, и птички возвращались вновь. Снегирям Щурочка почему- то благосклонно позволяла отведать вкусные ранетки, прихваченные морозцем. Наверное, снегири захватили её своей мужской красотой. Щурочка сидела в сторонке от них и смотрела, как они поедают яблочки, сами похожие на них. Отношение Щурочки к своим соседям по яблоньке зависело от ее настроения и, похоже, от чувства голода. Иногда она полдня гоняла птичек, а иногда вместе с ними мирно клевала ранетки, доставая клювом вкусные зернышки – семечки. Как радовался народ, проходящий мимо яблоньки, видя это. Ребятишки, как воробышки, ели яблочки. Мамы с колясками чирикали не хуже птичек, показывая их лупоглазым малышам. Солнце поворачивалось на весну, но дни стояли морозные. Не зря говорят: «Солнце- на лето, зима – на мороз». Ранетки на яблоньке убывали. Особенно помогали этому свиристели. Да и зима заканчивалась. Щурочка тоже стала прилетать на яблоньку реже. Она уже не прогоняла немногочисленных птичек. Наверное, чувствовала, что скоро расстанутся друг с другом, разлетятся. Сколько птичек накормила яблонька и спасла от голода, помогла пережить морозные зимние дни! Снегири и свиристели обязательно прилетят в следующую зиму на Иванову яблоню. Может и Щурочка вернется, да не одна? Стареет яблоня. Её кора чем-то похожа на натруженные крестьянские руки. Кто-то помнит, что посадил её Иван, сельский учитель, казак, сын казацкий. Называют ее Ивановой яблоней. Держись за землю крепко, яблонька, живи и радуй всех в память о добром человеке, посадившем и вырастившем тебя. А садов на Урале нынче много!

ЯБЛОНЯ

Последние февральские метели,

Все чаще солнце светит днем.

И стайки снегирей запели

На яблоньке за моим окном.

На фоне голубого уже неба

Она, как огненный костер,

Средь белизны сугробов снега

Притягивает восхищенный взор.

Раскачивая веточки-качели,

Румяные красавцы снегири

Порхают, суетятся и не верят,

Что клад на яблоньке нашли.

Прохожие с улыбками их «селфят»,

Подолгу возле яблоньки стоят,

За птичьей наблюдая круговертью,

За Божью красоту благодарят.